Логин:
Пароль:

запомнить
Забыл пароль | Регистрация

 

К списку фанфиков / Фитц и Доктор на Луну не полетят

Название: Фитц и Доктор на Луну не полетят
Автор: kindkit
Перевод: Regis
Пейринг: Фитц Крейнер/Восьмой Доктор
Рейтинг: детский
Саммари: Воображаемые миры, воображаемые Фитцы, воображаемые девушки, и реальность.
От автора: Это часть вселенной романа “Голубой Ангел”, относительно канонического АУ, в которой Доктор – человек, которого мучают глюки и сны о том, что он кто-то другой. Доктор является владельцем большого ветхого дома, который он делит со своими съемщиками – Фитцем и Компассион. В этом фике не содержится никаких особых спойлеров к роману, но вам было бы наверно многое яснее, если бы вы прочитали эту книгу.
Ворнинг: Автора смущает моральная сторона близких отношений с людьми, которые не совсем в себе.
Дисклеймер: "Доктор Кто" принадлежит BBC, также как и все его персонажи. Автор и переводчик фика не извлекают никакой материальной выгоды от их использования.
Оригинал: здесь
Разрешение на перевод: получено.

Фитцу снятся Фитцы. Целая шеренга из них, словно строй солдат. Ближайшие выглядят прямо как он, но шеренга уходит в бесконечность, и очертания остальных расплываются на далеком расстоянии, и Фитц видит лица, которые уже не может различить, но все равно знает, что они – его. “В этом есть что-то от Макбета, правда же?” – спрашивает его Доктор. Почему он с бородой? За своей спиной Фитц слышит медленные протяжные и гулкие, словно удары большого барабана, шаги еще одного Фитца, жуткого Фитца, и он не может обернуться, и если он не обернется, то этот Фитц убьет его, и если обернется, он все равно его убьет. Он собирается…

- Просыпайся! Ну, давай же, нет времени валяться в кровати!

Все еще стоит ночь, кругом темно, словно в бочке с дегтем, что, по мнению Фитца, делает это время чертовски подходящим, чтобы валяться в кровати. - Доктор, что за…

- Мы должны спешить. – Лицо Доктора виднеется смутным серым пятном, но Фитц легко представляет себе его выражение по памяти. Полу-паника, полу-восторг. - Киберлюди на Луне.

Он был дерганным и тихим в последнее время. Фитц должен был заметить эти явные признаки, но прошло так много времени с последнего раза, и он позволил себе поверить, что все прошло. - Это плохо?

Доктор запрыгивает к нему на кровать и хватает его за голые плечи, крепко сжимая их своими сильными холодными пальцами. - Конечно, это плохо, Джейми, Надевай свою юбку, мой мальчик, и пойдем.

Это просто нечестно. Пробуждение от ночного кошмара должно завершаться мягкой сигаретой и чашечкой чая, если бы у этого мира были хоть какие-то правила. А вовсе не тем, что тебя путают с каким-то трансвеститом, которого Доктор знал когда-то, а то и вовсе придумал.

Ну, что может случиться, если он просто пошлет Доктора. Вышвырнет его из комнаты, запрет дверь и вернется спать, в надежде, что помешательство ослабнет при дневном свете? Тот ведь не подожжет дом, или что-то в этом духе. Он не опасен. Худшее, что он может сделать – предаться одной из своих фантазий, или спрятаться в старом подвале для угля и плакать, пока не уснет.

Черт, его руки холодные, как айсберги. Видимо пришла пора Фитцу завязывать спать голышом, если его так и собираются будить подобным образом. Наступило время толстых фланелевых пижам. Он выскальзывает из рук Доктора, берет их в свои и принимается энергично растирать. – Прости. Ты прав, Доктор. Но нам ведь на самом деле не нужно торопиться, да? Я хочу сказать…

- Ох. Да, точно. Моя машина времени. Ты не можешь опоздать, если у тебя есть машина времени.

Независимо от того, насколько причудливым является очередной воображаемый мир Доктора, пришельцы-каннибалы ли это в Испании, или динозавры, живущие в подводных городах, у него всегда есть машина времени. Это единственное звено, что связывает все вместе. Иногда Фитц подумывает о том, чтобы записывать все, что рассказывает ему Доктор во время приступов, а потом состряпать из этого историю. Ее можно было бы продать очень большим тиражом. Но когда он однажды заикается об этой идее Доктору, тот не разговаривает с ним потом недели две.

Фитц, голосом, в котором, он надеется, слышится уверенность, предлагает. – Может, тебе немного вздремнуть, прежде чем мы отправимся?

- Я не устал. – Доктор высвобождает свои руки и снова кладет их на плечи Фитцу. По крайней мере, теперь они гораздо теплее. – Ты ужасно худой.

- Сказал горшок чайнику. – Доктор готовит много еды, а сам не ест ни кусочка. Убирает все в глубокую заморозку и готовит на следующий день что-то новое.

- Вы – люди. Вы худеете, вы толстеете, вы болеете, вы страдаете и стареете, и вы умираете. Я ненавижу это.

Фитц обнимает Доктора, медленно, так что у того есть время оттолкнуть его, если он захочет. Порой он органически не выносит, когда к нему прикасаются. В иные времена, как сейчас например, он не может обойтись без прикосновений. Доктор липнет к Фитцу, как банный лист. – Мы все ненавидим это, - говорит Фитц.

- И, тем не менее, вы люди – очаровательные. Восхитительные люди. – Неустойчивая кровать чуть колышется, и Доктор прижимается к Фитцу еще сильнее. Возможно, ему не хватает тепла. Эта пижама из японского шелка не годится для мартовской погоды. - Вы – чудесные. Ты – чудесный.

Фитц все еще размышляет над единственным и множественным числом, когда Доктор целует его.

В последний раз, когда у Фитца была девушка, она спросила его, почему он не съедет отсюда. “Маленькая квартирная плата”, - сказала она, - “не стоит безумного домовладельца”. Фитц так и не смог ей ответить тогда.

Он решает, что теперь ответ у него есть.

Доктор даже целоваться не умеет. Он просто крепко прижимает свой рот ко рту Фитца, так, как сделал бы это тот, кто ничего не знает о поцелуях, кроме того, что видел в старых фильмах. И его волосы спадают на лицо и липнут к их губам. Это самый неуклюжий поцелуй, какой был у Фитца, с тех пор как ему исполнилось восемнадцать. Но Фитцу все равно, и он готов дать Доктору еще один шанс, а потом и еще несколько, так что тот сможет научиться всем уловкам.

Еще с тех пор, как он был подростком и дрочил в носок, чтобы не осталось никаких следов, у Фитца в голове жила воображаемая совершенная девушка. У нее было лицо Брижит Бардо, тело Эммы Пил и сексуальные таланты проститутки высокого класса. Где-то, думал он всегда, она ждет его, словно Рождественское печенье, и таит в себе его счастье. И когда он запускает пальцы в длинные волосы Доктора, ни на секунду и не пытаясь представить, что это женские волосы, он чувствует, как ее образ исчезает. Она плавно тает в воздухе, приветливо взмахивая ему рукой на прощанье, словно желая удачи.

Это не беспокоит его, только не сейчас, когда Доктор целуется все лучше и лучше, но это заставляет его задуматься. Фитц отрывается от Доктора, и кладет ему руку на грудь, чтобы не дать вновь прильнуть к себе. - Доктор, ты знаешь, кто я?

- Конечно знаю, - возмущенно отзывается Доктор. – Ты… ты – Фитц.

Проблема с совестью решена. Фитца не волнуют Докторовские машины времени или вторжения на Луну, но это подло – целовать кого-то, кто принимает тебя за другого.

- Фитц. – Руки Доктора, вновь замерзшие, зарываются в его волосы и гладят его по лицу. - Ты вернулся. Это так замечательно. Прости меня за Женеву. Я не хотел оставлять тебя там.

Самое близкое к Женеве место, где был Фитц – это домик в швейцарском стиле. - От меня так легко не избавишься. – Неужели в голове Доктора живет воображаемый Фитц? Совершенный Фитц, с лицом Монтгомери Клиффа и навыками Дэна Дэйра по борьбе с пришельцами?

Не его ли воображаемое ухо он чуть покусывает?

- Я знаю, - говорит Доктор, дыша ему прямо в ухо, а затем облизывая его. Боже, а он схватывает все на лету. - Ты всегда остаешься. Всегда помогаешь мне.

- Я пытаюсь.

- Когда ты играешь на гитаре, я чувствую себя лучше. – И это истина, настолько же реальная, как этот дом, и каждая частичка любимого Докторовского хлама в нем. Фитц целует его в сбитую с толка голову, в которую постепенно возвращается здравый смысл. Хотя бы отчасти, хотя бы на время.

- Ты хочешь, чтобы я сыграл?

- Нет. – Он взмахивает головой, и мягкие волосы задевают лицо Фитца. – Я хочу забраться к тебе под одеяло.

Он не ребенок. Он твердо знает, чего хочет, даже если его мозг иногда находится под углом к остальной части мира. Но Фитц все равно спрашивает. – Тебе холодно?

- Нет. Я… - Он прижимает руку Фитца к своей костлявой груди. В ней бьется два сердца, Фитц знает об этом. Уродство, едва не стоившее Доктору жизни, но Фитцу безумно хочется услышать, как оно звучит. – Мне нравится это.

- Да, мне тоже. – Он приподнимает одеяло и вместе с Доктором запускает под него и добрую порцию холодного воздуха, за которую он искренне старается быть признательным, учитывая, в какое состояние привели его поцелуи. Медленный темп только к лучшему. Им нет нужды торопиться. Когда бы они не достигли места назначения, поздно не будет.

Всего комментариев: 0