|
||
Доктор Кто? Новости Титры Фанфики Клипы Ссылки | ||
|
К списку
фанфиков
/ Монстры
Название: Монстры Они подходят все ближе, обнажая частые и острые зубы. Ты боишься. Их так давно не было. Кажется, последний раз они приходили, когда тебе было шесть. Или восемь? Ты не можешь вспомнить – слишком сильно ты желал забыть. Отползаешь в угол кровати, прижимая колени к груди, как ребенок. Они скалятся, будто в улыбке. Рвут когтями край твоих простыней, а ты дрожишь, и кажется, плачешь. Они такие по-детски нелепые, жуткие, словно выходцы из параллельных миров, мелкие и огромные, острые и скользкие, темные, как черные дыры, и кислотно-зеленые, совсем такие, какими были в детстве. Но их так много. Что-то черное стремительно скользит к тебе. Ты вжимаешься в угол, стараясь слиться со стеной. Ты не пытаешься бороться – это ведь бесполезно, ты помнишь? Не бойся. Отдайся им. Возможно, ты тогда очнешься. От боли. Ты чувствуешь что-то соленое на губах. Слезы? Но тебе же не шесть, и даже не восемь. Тебе больше девятисот, а ты боишься своих кошмаров. Ты отгоняешь эту тень рукой и чувствуешь боль. Оно взрезало тебе руку. И просыпаешься от крика, от боли, от страха, от прокушенной губы, от крови во рту и слез. Ты вглядываешься в свою руку. Ни царапины. Тебе становится действительно страшно. Не от монстров, нет. От того, что тебя услышит Доктор. А Доктор будет жалеть – он не может иначе. Доктор будет держать тебя за руку и уверять, что все хорошо. Если нужно будет, Доктор будет сидеть на коврике перед кроватью, чтобы быстро успокоить. А это слишком стыдно, чтобы об этом мечтать. Но они тебе снятся, и каждый раз их все больше, и каждый раз они бьют все больнее, и ты опять просыпаешься от собственного крика, и включаешь свет, чтобы убедиться, что они ушли. Ты все сильнее веришь в их материальность. Потому что такую боль могут вызвать только реальные существа. Они снятся тебе раз за разом, будто пожирая что-то важное, без чего очень трудно, почти невозможно жить, а ты не понимаешь, что именно. Ты стараешься вообще не спать, но однажды просто отключаешься прямо за столом на кухне. Они снова приходят. Ты снова кричишь. А потом… кричат они. Шипят, испаряясь и лопаясь, забрызгивая все горячей кровью, открывая жуткие пасти, корчась в агонии – они мучаются, как ты каждый раз. Ты доволен. Ровно до тех пор, пока ты не открываешь глаза и не видишь, почему, вернее, благодаря кому, тебе, наконец, удалось выспаться. Он смотрит. Мастер знает ответ на свой вопрос, но все равно спрашивает: - Я кричал? Он молча кивает. - Я могу тебе помочь, - говорит он. - Ты снова, да? Опять? Отстань, - рычишь ты, - без тебя справлюсь! Сбрасываешь его руку со своей и уходишь, убегаешь, хлопнув дверью. Ты понятия не имеешь, как с ними бороться. Но принять чью-то помощь, признать свою слабость слишком для тебя… просто, слишком. Ты не спишь еще три месяца, а потом снова сваливаешься около своей комнаты, не дойдя до кровати. Они снова с тобой – кровожадные, мерзкие, слюнявые и ужасные до нелепости. Они находятся у тебя под веками, ты стараешься открыть глаза – и не можешь. Ты кричишь. Ты думаешь, что остался тут навсегда. А потом, когда одна из армии черных теней протягивает к тебе костлявые руки, ты говоришь с ней. Ты умоляешь ее. - Отпустите меня! Что я вам сделал? Я хочу жить! Она останавливается в недоумении. Гул чудовищ за ее спиной смолкает. Ты вдыхаешь с всхлипом и продолжаешь навзрыд: - Я не так плох. Я… я исправлюсь. Со мной все в порядке, я обещаю, я все сделаю. Просто… уйдите. Я устал. Я хочу нормально жить. С ним. Он же обещал помочь…– заканчиваешь ты с криком, спрятав лицо в ладонях. Она качает чем-то вроде головы и бросается к тебе в прыжке. И вдруг тебя окутывает жаркое тепло. Волна счастья и спокойствия. Она издает властный рык и прокатывается по комнате, сшибая и поглощая этих монстров. Ты не доволен. Ты счастлив и абсолютно уверен, что они больше не придут. Никогда. Это тепло и спокойствие остается с тобой, никуда не уходит, окутывает золотистой дымкой. Какое счастье. Ты больше не один. Через полчаса ты просыпаешься уже в кровати и чувствуешь руки на своей талии. Ты точно знаешь, кто там, за твоей спиной, спит. Однако ты не хочешь его убить за то, что лезет не в свое дело. Тебе трудно это признать, но без него монстры бы тебя сожрали. На этот раз – всего целиком. Ты благодарен. Но ты все равно не признаешься, что питаешь к нему не только ненависть – за назойливость, и благодарность – за нее же, а что-то еще, о чем не хочешь думать. Ты аккуратно убираешь его руку и поворачиваешься к нему лицом. Сам не ожидал от себя такой осторожности, да? И смотришь, наслаждаясь каждой черточкой. Ты бы сейчас смог ответить, сколько у него ресниц. На обоих глазах равное количество – 157. А на нижних веках по 64. А потом он просыпается, сонно моргая. Скользит рукой по твоей щеке и все еще не проснулся до конца. Резко отдергивает руку и недоуменно хлопает глазами. - Ты прогнал их? – спрашиваешь ты, пока он не начал нести какую-нибудь чушь. - Ты кричал, и… ты, правда, хочешь жить со мной? Я тебе не надоел? Ты меня не ненавидишь? Тебя… ты не… и… - он бурно жестикулирует, а тебя это смешит. - Заткнись. Ты проводишь пальцем по его сухим губам, а он вдруг кончиком языка оставляет на подушечке указательного пальца мокрый след. Ты его не любишь. Вы это давным-давно прошли. Симпатия, влюбленность, любовь. Любовь – это нежность. Любовь – это осторожность. Любовь – это желание во всем подчиняться партнеру. А ваши перепалки вселенского масштаба никак нельзя назвать любовью. Ты его хочешь. Хочешь – и будешь. Ты наклоняешься к нему ближе и целуешь – влажно и жарко, горячо, оставляя его губы влажными и искусанными. Открыв глаза, ты видишь совершенно потрясающую картину. Он такой до умопомрачения сексуальный. С алыми припухшими губами – ты вдруг понимаешь, что делал ему больно, кусаясь. Он, кажется, теперь любит боль, - и яркими глазами. Ты целуешь его в ключицы – такие тонкие, такие хрупкие, такие... целиком принадлежащие тебе. Доктор – он теперь весь твой. Ты не можешь удержаться, ты хочешь знать о нем все, даже вкус его кожи – и проводишь языком в ямочке между ключицами. Он стонет – ты его еще больше хочешь, он запрокидывает голову и под бледной кожей выпирает кадык. Ты целуешь его в шею. Ты не можешь устоять. Ты хочешь, чтобы все знали – он твой, и ставишь алеющую отметину около ключиц. Он почти рычит – ты любишь его за это. Вдруг он хватает тебя за запястья и переворачивается. Теперь ты снизу, теперь его очередь ставить метки на твоих плечах, ключицах, горле. Теперь твоя очередь стонать и выгибаться, подставляя всего себя. Он расстегивает твою рубашку и проводит ладонями по голой груди. Ты вдруг понимаешь, что он полностью одет, а это как-то несправедливо. Ты приподнимаешься, чтобы раздеть его, а он укладывает тебя обратно, наклоняет голову и проводит языком по соску. Ты готов плакать и смеяться – это так прекрасно, невообразимо восхитительно, что тебе уже почти плевать – раздет он или одет, лишь бы сделал так еще раз. Он делает, а ты уже готов потерять рассудок. А потом он резко останавливается. Тебе обидно и почти больно. - Что случилось? - Так нельзя. Ты не в себе. Ты всегда не в себе – но сейчас особенно. В здравом уме ты бы не лег со мной в одну постель. Вчера ты орал на меня, когда я просто прошел мимо. Позавчера пролил на меня обжигающий чай. А сегодня ты так стонешь и извиваешься, будто это вообще не ты. Мастер? Я не могу. - Пошли подальше свою долбаную принципиальность и делай то, что делал минуту назад. Он качает головой. - Подумай. Я приду завтра. Или ты придешь. Просто нельзя так резко – я тебя не понимаю. И это же… Это же не забыть. Понимаешь? Нет. Ты не понимаешь. Он поправляет сбитую рубашку и поднимает с пола пиджак. И уходит. Ты идешь следом, но выйти за ним не можешь. Просто сил никаких нет. Такой идиот. - Доктор, ты такой идиот! Сползаешь по стенке вниз. Если бы ты знал, что Доктор сидит точно в такой же позе за стеной, а между вами какая-то пара десятков миллиметров – ты бы оценил. Но ты не знаешь. Зато ты абсолютно уверен, что первым к нему не пойдешь. Он идиот – он пусть и расхлебывает. Ты прикрываешь глаза. - А, пропади оно все пропадом! Дверь резко распахивается и стукается об стену, а ты быстро открываешь глаза. Встаешь с пола и улыбаешься. Просто не знаешь, как на это реагировать. - Ты же хочешь? – шепотом спрашивает он, подойдя ближе, прижимая губы к самому твоему уху, - ты же хочешь, правда? Ты же ничем не опоен, да? Ты не мстишь? У тебя нет гениального плана моего убийства? Скажи «да» даже если я прав. Я хочу поверить. - Да, - легко отвечаешь ты, обняв его за талию и притягивая ближе. Ему достаточно даже этого короткого, ничего не означающего слова. Даже если бы у тебя был план, ты бы сказал «да». Ведь он же хотел поверить? Его глаза блестят, он улыбается, и губы все еще темные от твоих поцелуев. И около ключиц краснеет метка. Тоже твоя. Он проводит ладонью по твоему лицу, безумие, какое безумие – несколько минут назад он тебя едва не трахнул, а теперь такая нежность. Вы смотрите друг на друга и молчите. Ты держишь его за руку, он гладит твое лицо. И, кажется, вы оба как никогда счастливы. Ты закрываешь глаза и медленно целуешь его в губы. Так легко, будто это между вами впервые. Ты стараешься не вспоминать о том, какой у него язык, и какой эффект он на тебя производит, когда скользит по твоим соскам - иначе не хватит выдержки, а все так хорошо и нежно, и вы так протяжно и долго целуетесь. Тебе не хватает воздуха, и ты боишься подумать, сколько времени вы провели так – стоя у холодной стены, обнимая друг друга и мучительно медленно целуясь. Ты запрокидываешь голову, чтобы отдышаться, а он целует тебя в шею. Ты уже не просто хочешь, ты и любишь уже тоже, потому что нельзя так дорожить тем, кого терпеть не можешь и просто испытываешь влечение. Ты закидываешь ногу ему на бедро, вцепляешься в его плечи, и, кажется, все как нельзя лучше, все идеально, даже то, что между вами несколько слоев ткани. Он шепчет: - Кто же так делает? – и легко целует в мочку уха. - Когда это нас волновало? - отвечаешь ты, двигаясь. Он зарывается пальцами в твои немного отросшие волосы и тянет. Ты закусываешь нижнюю губу, но все равно не можешь сдержать стон. По телу плывет такое странное чувство, будто ты плавишься от жара – своего и его тоже. Он двигается, запрокинув голову, а ты вдруг чувствуешь такую сильную нежность, что сердца останавливаются ровно на секунду, и продолжают биться уже не в такт. Ты проводишь указательным пальцем по его спине – ровно по позвоночнику. Он резко распахивает глаза и смотрит на тебя. В глазах – яркий экстаз, огромные зрачки и эйфория. Он будто под кайфом. Доктор хватает тебя за бедро, притягивает еще ближе, двигается еще быстрее, и так хочется раздеться, но некогда. Ты почти готов потерять сознание, но холодная стена отрезвляет, и ты выдыхаешь: - Доктор… Доктор, я… И не можешь закончить, потому что он проводит большим пальцем по твоей груди, задевает сосок, и ты почти задыхаешься от возбуждения, прошедшего по телу. Ты уже не можешь вспомнить, что хотел сказать, потому что стоило ему только провести пальцем по твоим губам, как ты уже посасываешь его и не собираешься останавливаться. Он стонет, громко, выразительно, и наваливается на тебя всем своим худым и как будто бы острым телом. Палец выскальзывает из твоего рта, за ним тянется ниточка слюны, рука безвольно свисает вдоль тела, а Доктор положил голову тебе на плечо и громко тяжело дышит. Тебе хватает одного поцелуя, одного толчка, и ты скользишь по стене вниз, обессилев. По телу разливается сладкое чувство завершенности. Он сидит рядом, положив голову тебе на плечо, на брюках – темное пятно. У тебя такое же. - Как подростки, - начинаешь ты, придя в себя. Он устало улыбается. - Тоже помнишь, да? - Забудешь такое, конечно, - отвечаешь ты. - А с чего вдруг… все это? - Сделай вид, что тебе все равно и ты счастлив. Он, нехотя кивая, соглашается, но все равно намерен докопаться до правды. А ты никогда не признаешься, что в той золотистой рычащей волне света ты увидел силу и желание защитить, уберечь. Не то, чтобы тебе нужна была его защита, но тебе это понравилось. Тебя это покорило. И, в конце концов – сила, превосходящая твою, заводит. - Тебе понравилось? - А ты еще не понял? Ты поворачиваешься к нему, притягиваешь за подбородок и снова целуешь. Никто уже не помнит, сколько их было – этих поцелуев. Но никому и в голову не придет их подсчитывать. Это не счастье. Изгнать любовь еще сложнее, чем твоих чудовищ. Но пока что ты об этом не думаешь. Добавил: Regis
| Просмотров: 2400 | Дата: 12.03.2010
Всего комментариев: 0
|
Все права на имена и названия принадлежат BBC и тем, кому они принадлежат.
Сайт является некоммерческим проектом.
При использовании материалов сайта ссылка на сайт обязательна.